Кирилл Ковальджи

Литература
меня выбрала…

Предисловие

Мы ежегодно поздравляем в журнале с днём рождения замечательного русского поэта и нашего друга Кирилла Владимировича Ковальджи, представляя читателям разные грани его творчества. Мне показалась не только интересной, но и полезной — для пишущих и читающих стихи — беседа, которая состоялась через месяц после того, как Кирилл Ковальджи и вся литературная общественность отметили его 80-летие.

Беседовали с юбиляром Виктория Анфимова и Марина Матвеева из газеты «Литературный Крым», Симферополь, 2010.04.12.

Текст печатается с небольшими сокращениями.

Мария Ольшанская

— Когда вы поняли, что хотите быть поэтом? Что значит для вас понятие «поэт»? Это профессия, к которой надо относиться со всей серьезностью, или развлечение, хобби для свободного времени?

— К концу десятого класса. К тому времени сочинил более трехсот стихотворений. Однако я считал себя не поэтом, а просто пишущим стихи. Сочинялось легко и свободно… Я чувствовал, что вообще литература — это что-то моё. Жизненные события переживались непосредственно и… литературно. Не профессия, а способ существования.

— Читая интервью с Вами, а также Ваши стихи, можно понять, что творчество доставляет Вам огромную радость. Как Вам удалось не потерять это чувство за столько лет? Если сейчас бывает, что молодые поэты лишаются его за 3-5 лет литературной жизни…

— Способ существования — этим всё сказано. Я — изначально существо литературное. Мне всегда казалось, что происходящее со мной имеет какое-то значение, что на меня кто-то смотрит. Это удерживало от дурных поступков и понуждало отчитываться на листе бумаги.

— А все-таки, что Вам приятнее в поэзии: сам процесс создания стихотворения или конечный результат? Иногда, выйдя из состояния вдохновения, поэты смотрят на свое творение и удивляются: это я сочинил? У Вас такое было? Если да, то не считаете ли Вы, что в состоянии вдохновения стихотворения создает не автор, а Кто-то посредством его? Есть такой термин — «самостихосложение». То есть стихотворение само создает себя посредством автора. Близко ли Вам это понятие?

— Когда как. Но часто радует и сочинительство, и результат. Иногда удивляюсь: откуда что взялось? К чувству «диктует кто-то» отношусь осторожно, потому что уж больно часто оно посещает убежденных графоманов. …Ребенок «сам» делается во чреве матери. А поэт — еще и создатель, лепит свой мир и населяет его, как мини-бог…

— В настоящее время в коллективном сознании поэтов идет процесс десакрализации творчества. Модно считать, что никто ничего тебе не диктует, и что в процессе творчества нет ничего «святого», а это просто нечто, подобное алькогольно-наркотическому или любовному опьянению, результат действия гормонов. Что Вы думаете по этому поводу?

— Десакрализация? Совсем не ново. Перечитайте «Как делать стихи» Маяковского. Апология утилитарного ремесла, написанная гениально одарённым юношей. Но действительно: процесс творчества — и высокая тайна, и грубая работа. Даже икона не создается из молитв…

— Что Вы считаете наиболее значительным из созданного Вами? Поэзия, проза, критика? Какое у Вас самое любимое, родное (наболевшее, выстраданное) Ваше произведение?

— Выпустил немало книжек, люблю три: «Избранное» (2007), роман «Свеча на сквозняке» (1996) и «Обратный отсчёт» (эссе, стихи, переводы, 2003).

— Были ли какие-то встречи в Вашей жизни, которые серьезно повлияли на Ваше творчество, выбор литературного пути, дали толчок к внутреннему развитию?

— Скорей всего, не я выбрал, а литература меня выбрала… А толчок был простой: влюбленность в соученицу, которая тоже писала стихи! Она со временем перестала, а я не мог остановиться…

— ХХ век был бурным не только в историческом, но и в литературном смысле. Насколько мы знаем из Вашей биографии, Вы в этом бурном море были не только на плаву, но даже во многих случаях и у руля. Какие события прошлого века Вы считаете наиболее значимыми для литературного процесса? Как они повлияли на Вас, что Вы чувствовали тогда?

— Я всегда старался не зависеть от литературного заработка, потому служил: работал журналистом, редактором, консультантом, преподавателем, даже начальником… И сохранял независимость поэтического «я». Самыми значимыми для меня (для творчества) всегда были два чувства: любовь к женщине и жгучий интерес к современной истории… Я же до 14-и лет четырежды менял страну, язык, фронт дважды проходил «через меня»…

— Закономерный вопрос: кого из авторов ХХ века Вы считаете наиболее знаковыми (в поэзии и прозе)?

— Ничего оригинального не скажу. Блок и Гумилев, Ахматова и Цветаева, Мандельштам и Пастернак, Маяковский и Есенин и т. д. Вплоть до Бродского. Из нерусских: Тудор Аргези, Никита Стэнеску, Рильке, Лорка… А в прозе: Чехов, Бабель, Булгаков и т.д. Вплоть до позднего Катаева. Из нерусских: Томас Манн, Маркес, Борхес, Гессе…

— Лучшее — в Вашем понимании — произведение литературы ХХ века? Хотелось бы получить два варианта ответа: а) объективный взгляд — действительно лучшее произведение; б) «лучшее для меня» — Ваше любимое произведение. Если не секрет, почему оно стало таковым?

— Очень трудно выделить что-то одно… Лучшей горы не бывает. Отвечу косвенно, нелитературно: для меня наибольшим потрясением был Феллини «8 с ½». Гениальный симбиоз реальности, сновидений, воспоминаний, иллюзий…

— Парадоксально задавать Вам вопрос, есть ли будущее у поэзии в наше время. Если бы его не было, Вы бы не отдавали столько времени литературным студиям, обучению и продвижению творческой молодежи. Поэтому вопрос поставим так: как Вы считаете, как должна развиваться и завоевывать значимость в обществе поэзия: ее «спасет» появления нового гения, Пушкина XXI века, которого весь мир признает безоговорочно — и тем признает поэзию на широком уровне, — или же она должна распространять свое влияние на умы за счет увеличения количества хороших поэтов в общей человеческой массе? Или же ей достойнее оставаться камерным искусством для избранных?

— Будут два уровня. Для избранных (типа Мандельштам и Рильке) и для «народа» (типа Есенина и Высоцкого). Не верю, что новый гений-поэт потрясет мир. Поэзия потрясает не мир, а человека. Кстати, никто никого не признает безоговорочно. Бедному Пушкину сколько доставалось от Писарева, Сологуба, сегодня — от Кедрова… Поэзия — как магнит: из мусора вытягивает то, что может притягиваться.

— Какова, на Ваш взгляд, степень значимости обучения, наставничества в становлении поэта? Как Вы думаете, можно ли из абсолютного нуля вырастить кого-то более-менее интересного? Или все же что-то должно быть изначально?

— Роль наставничества невелика. Талант нуждается в оплодотворении, а это процесс не вполне рациональный. С нулем ни к чему возиться. А составлять стишки может научиться каждый — как играть на гитаре…

— В огромной России множество городов, а в каждом из них — толпы молодых поэтов. Как Вы считаете, литературный процесс России — это все они? Или же значимость имеет лишь происходящее в культурных столицах? На одном из мастер-классов Форума обсуждаемому автору было сказано: «Если Вы у себя дома звезда, это еще не значит, что Москва вас признает». Провинциальная литература — литература ли это вообще? По какому пути она должна идти: независимости от столичных мнений, существованию сама по себе, «варению в своем котле», — или же единственной целью ее бытия и развития должно быть стремление к тому, чтобы «Москва признала»?

— Большинство талантов рождается не в Москве! Но в провинциальных тусовках немало опасностей, сами знаете. Московское иерархическое признание условно. Оно временное, текучее. Вдруг в России становится слышен Чичибабин из Харькова, Блаженный из Минска, Кобенков из Иркутска, Рыжий из Екатеринбурга, я уже не говорю о Ближнем и Дальнем Зарубежье… Литературная ситуация непредсказуема. Ясно только одно: личность должна упорно реализовываться по собственным законам, а не по велению столичной моды. Даже трагической ценой.

— Как Вы считаете, каковы перспективы развития русскоязычной литературы в странах СНГ, в частности, в Украине? Есть мнение, что русская литература Украины (как и других постсоветских государств) обречена, если она не будет ориентирована на российского издателя и читателя. Украине она не нужна, а России своих писателей девать некуда. Тупик?

— Украина (Киев, Одесса, Крым) всегда была одним из центров русской литературы (вслед за Москвой и Петербургом). И не оскудеет… Читательский кризис налицо. На Украине тоже душновато, положение драматическое. Но разве дело только в немедленном отклике? Кроме времени, есть еще Вечность. Ахматова писала «Реквием» не для премии…

Я думаю, что русская поэзия на Украине ощутимо плодотворна. Другое дело, что она плохо слышится в Москве. Но, во-первых, московские поэты сами плохо слышны, во-вторых, признание далеко не всегда приходит вовремя. Однако это не значит, что надо пассивно ждать. Будем стараться друг друга «пиарить». Русская литература едина. Реки с разных сторон должны дойти до моря — рано или поздно. Георгий Иванов, Ходасевич, Набоков, даже Бунин были как бы отрезаны от русской литературы. Ну, и что? Каждый должен делать свое дело. Рукописи не горят. Хотя у опоздания горький вкус…

—А теперь немного о личном. Есть ли, кроме поэзии и литературной работы, у Вас какие-нибудь интересные хобби? Как Вы отдыхаете? Известно, что Вы много путешествуете. Каково было Ваше самое сильное впечатление в поездках?

— Увлечений у меня больше, чем надо. Шахматы, фотография, нумизматика, филателия, философия, история, религия… Мой отдых — это переход от одного хобби к другому. Теперь ограничиваю себя (возраст!). Из всех путешествий — Африка и Париж.

— У такого трудолюбивого, продуктивного писателя, как Вы, должно быть огромное количество пока еще нереализованных задумок. Могли бы Вы поделиться или с читателями?

— Пощадите. Мне пошел 81-ый год. Что мне делать с моими задумками? Голова в порядке, но если бы тело подчинялось ей… Я все-таки малоизвестный писатель. Мечтаю еще найти читателей.

— И традиционно: Ваши пожелания читателям, молодым авторам и всем тем, кому небезразлично Ваше творчество.

— А молодым авторам вполне серьезно желаю главного: быть верным себе. Будьте неповторимыми. Талантов много — личностей мало…

* * *

В публикации использована фотография из цикла передач «Эпизоды» Центрального Интернет ТВ.

Ссылки на все публикации, связанные с творчеством Кирилла Ковальджи, в нашем журнале на его авторской странице.

Мария Ольшанская