Александра Болтасёва

Ломая пространство меридианов

(Цикл стихотворений)



* * *

Во сне твоя измена так реальна,
банально
больно.
Как досада,
ну почему снег тает на лету?
Знаешь, добровольно
я не уйду,
даже если неизбежно,
как разоблачение самозванца,
как мокрая майка вегетарианца,
что просыпается в холодном поту,
потому что съел во сне кровавый стейк.
Шейк-шейк-шейк – 
он начинает свой день с очищающего стакана теплой воды –
что может быть ужаснее?
с яблочным уксусом, 
до еды.

Токсины,
шлаки,
покосившиеся дорожные знаки,
маслом картины
какого-то озера или пруда,
какая еще ерунда 
в голове, когда
листья вдруг облетели 
в июне?
– Дерево надо срочно спилить, сказал сосед,
– Ты заказала суши?
– Только уни
сегодня нет.

На глаза компресс из крепкого чая, 
потому что приснилось, что плакала. 
Мысли тоже реальны,
принципиальной
разницы нет – 
слеза все равно оставляет
след
черный от туши,
за-ту-ше-вать
морщины,
и морщин
причины,
молчание,
по причине и без причин,
круги под глазами,
глаза сами,
круги на воде,
лодку на озере или пруде,
отгоняю ряску от себя к тебе.

Неуловимо, 
непоправимо, 
ускользает что-то
без провода – 
как хорошо было раньше до wifi –	
дни в плохом настроении
с поводом и без повода,
джинсы стали тесны,
нет, я не поправилась,
просто мои жесты
стали так резки,
что нет места,
а тебе нравилась
девочка-ангел, что пришла
в этот мир,
просто жизнь стала мала,
как кашемир, 
который я выстирала в горячей воде.

Воду очищает обратный осмос.
Наш космос
опять в точку,
раскачало
до самого начала,
доставать 
каждый день
из памяти,
кидать
в аромат свежего кофе
Как ты можешь смотреть фильмы, 
в которых кто-то все время плачет?
Завтра нам рано вставать.

Август 2020


* * *

Такой обычный ужин.
Дома.
Два тома датской Хелле Хелле.
А было все на самом деле?
– Я тебе не нужен.
– Сужен
В бронхах просвет,
Вроде, так мне говорил доктор, 
или нет? 
И платье 
как будто в талии жмет.
Лед
Из-под колес твоей машины,
Фары, режут вечер на две половины,
Блики в оконном стекле.
– Видишь, нам к весне
Надо красить террасу.
Ты знал, что муж ее работает в НАСА?
Слова отлетают 
и бьются об рамы.
– Знаешь, надо для мамы 
фото сугробов, пока не растают.
Как, все-же, терраса позеленела
От облетающего цвета.
Листья бересклета
Как для гербария раскраснелись.
Оделась.
На полку ставлю законченный том.
Думаешь, это смелость
Построить дом,
Когда все время снится сон,
Что не успеваю на самолет,
И кто-то чужой берет
Мною написанные строки.
И за ничтожно короткие сроки,
Корни твои
На такой глубине,
Что ни мне,
Никому не видны.
И дни
Уже не мои.
Верни
Хотя бы ночи.
Хочешь – 
снова Вдова Клико,
И мир остальной безликий
Где-то там совсем далеко?
– Как покосились
доски крыльца.
Знаешь, эта пыльца 
нежелательна для детей.
Нет, я не читаю всяких страстей.
Мои постоянные разговоры для тебя мука?
Или, как у Довлатова,
Невыносимо от самого звука 
голоса?
От ночного фонаря ложатся полосы.
Смотрю на руку.
Два кольца.
Одно купленное в обеденный перерыв. 
Помнишь, как мы выбирали бриллиант идеальной огранки А?
Два кольца.
Два конца.
Вернее,
Конец всегда один.
Сильнее
Проступают тени.
И где они?
Сумрачные,
Или ночные,
Понятные,
Взрывные,
Тихие,
Злые,
Спокойные,
Даже электронные.
Безвкусно рифмую
венец 
и 
конец.
Рисую
Маленького Принца и розу с шипами.
Губами 
пробую горячую пенку варенья из терна.
Вкус какой-то ровный.
Терпкость
теперь
редкость.
Но пошаговый рецепт тернового варенья из Фейсбука 
обещает удивительный вкус и сообщает, что плоды терна 
не утрачивают своего вкуса вплоть до самой весны.
Дочка примеряет мое свадебное платье на выпускной бал.
Кстати, какой там твой проходной балл?
Не слишком высок?
Почти прошли –
На волосок.
Тонкий – 
Конечный.
Длинный – 
Вечный.
Подвенечный 
oбет.
Звоню:
– Когда тебя ждать на обед?

2019-2020


* * *

Посвящается Рите

В далёкой стране,
Где мои дети видят сны на чужом языке,
Даже на двух,
Где чужие слова давно не режут слух,
Как когда-то привыкла к имени Екатерина принцесса Фике,
Голос старой Анны Ахматовой сквозь забвение,
Сквозь полстолетия захоронения, 
С потертого диска слышится мне.

Из Переделкина.
В переделанное
По трафарету успеха 
Настоящее за океаном.
Каким обманом,
Каким радио – или 5G сигналом 
Без помехи 
Сделать так, чтобы голос твой не стихал?
Ни в стихах,
Ни наяву,
Как редко я тебя зову,
Свою сестру,
Кровину,
Генетическую половину.
А я вторая –
Ломая пространство меридианов,
широт,
стрессов,
Забот,
вопреки парадоксу близнецов,
Вдруг нас с тобой нахожу
Среди детских книг,
Среди старых картин,
И детские ямочки
Вместо морщин.

Шестое чувство, как запутанные кванты света,
Я любуюсь на буйство буганвиллы в Сорренто.
И мгновенные слёзы, когда ты где-то 
На далёкой Волге проводишь рукой по музейной шкатулке, 
которую Евгений Боратынской привёз из южной Италии.
С гравировкой Сорренто.

И образ солнечной Литы* –
Там все твои буквы, Рита! –
Из самого серебряного века 
Через любимого человека 
Творит,
Смеётся,
Ваяет мечту
Златовласки волосом.
И шепчет:
«Я помню Ахматову 
Не ту,
А ту, что читает свои стихи 
Молодым – почти что твоим – голосом…»

* Ольга Александровна Ильина (1894, Казань – 1991, Сан-Франциско), в семейном кругу Лита, – русская поэтесса серебряного века, писательница, правнучка поэта Евгения Боратынского.

Казань. Июль 2019


* * *

Илье

Я встретилась с тобой у смерти.
Из памяти:
«…Отмерьте
место мне возле мужа,
стар человек – кому он нужен,
ограды облупилось кружево,
вон пирожок лежит уж с самой Троицы…
Ты шепчешь,
«Бабушка расстроится,
на кладбище старом места больше нет.»
Гранит
хранит
как молод дед,
как был любим. 
«Люпин, 
вон, вылез за ограду…»

Я помню свет.
Какой прохладой
земля обнимет
свое заблудшее дитя,
снеся,
как сель,
и роковую ночь,
и боль,
и поперек, и вдоль
очистив души.
Не я качала колыбель,
мне не стелить тебе постель
и не послушать
первых слов.
Последних тоже.
Я только образов
святых рукой коснусь,
так неумело, так до дрожи.

Говорят,
я похожа на твою мать.
Значит,
буду тебя в снах узнавать.
Говорят,
на тебя похожа моя дочь
вточь.
Я бы так хотела тебе помочь.

Я встретилась с тобой у смерти.
Дверцы
кухонного шкафа
я открываю девять раз,
забыв совсем
зачем,
под поминальный шепот,
меня торопят,
вот гости уже по домам…
И вдруг всем моим будущим снам – 
эта связь,
и ты смеясь,
моей рукой
закрываешь створку в десятый раз.
Раз-два-три.
Малыш, смотри,
звезда зажглась.
Нет, звезда никогда не умрет.
Пойдем домой, папа уже зовет.

2020



В оформлении публикации использован, ломая пространство и время, фрагмент фрески из Помпей.


На странице «Наши авторы» вы можете найти ссылки на ранее опубликованные стихи Александры Болтасёвой.

Мария Ольшанская